Один только старый дом
стоял в глубине двора, как бельмо в глазу, мрачный, почти всегда в тени, серый, полинявший, местами с забитыми окнами, с поросшим травой крыльцом, с тяжелыми дверьми, замкнутыми тяжелыми же задвижками, но прочно и массивно выстроенный. Зато на маленький домик с утра до вечера жарко лились лучи солнца, деревья отступили от него, чтоб дать ему простора и воздуха. Только цветник, как гирлянда, обвивал его со стороны сада, и махровые розы, далии и другие цветы так и просились в окна.
Дом князя Прозоровского находился на Никитской, близ церкви Вознесения. Он был, как большинство московских домов того времени, одноэтажный, деревянный. Главный корпус
стоял в глубине двора, в середине которого, как раз перед домом, разбит был круглый садик с жидкой растительностью, в описываемое нами время занесенный снегом.
Неточные совпадения
Загнали во
двор старика, продавца красных воздушных пузырей, огромная гроздь их колебалась над его головой; потом вошел прилично одетый человек, с подвязанной черным платком щекою; очень сконфуженный, он, ни на кого не глядя, скрылся
в глубине двора, за углом дома. Клим понял его, он тоже чувствовал себя сконфуженно и глупо. Он
стоял в тени, за грудой ящиков со стеклами для ламп, и слушал ленивенькую беседу полицейских с карманником.
В глубине двора стояли крепкие деревянные службы.
В одном месте сплошной забор сменился палисадником, за которым виднелся широкий
двор с куртиной, посредине которой
стоял алюминиевый шар.
В глубине виднелся барский дом с колонками, а влево — неотгороженный густой сад. Аллеи уходили
в зеленый сумрак, и на этом фоне мелькали фигуры двух девочек
в коротких платьях. Одна прыгала через веревочку, другая гоняла колесо. На скамье под деревом, с книгой на коленях, по — видимому, дремала гувернантка.
В глубине двора, на зеленой молодой траве,
стоял маленький ослик.
Илья повторил клятву, и тогда Яков отвёл его
в угол
двора, к старой липе. Там он снял со ствола искусно прикреплённый к нему кусок коры, и под нею
в дереве открылось большое отверстие. Это было дупло, расширенное ножом и красиво убранное внутри разноцветными тряпочками и бумажками, свинцом от чая, кусочками фольги.
В глубине этой дыры
стоял маленький, литой из меди образок, а пред ним был укреплён огарок восковой свечи.
Передняя рядом окон выходила на широкий
двор, чистый и утоптанный, как гуменный ток;
в открытое окно,
в которое врывался свежий утренний воздух, видно было, как
в глубине двора, между двух столбов,
стояла заложенная
в линейку генеральская пара наотлет и тут же две заседланных казачьих лошади.
В глубине желтел двухэтажный дом, с террасами, каменный, давно не крашенный. Верхний этаж
стоял на зиму заколоченный, да и теперь — с закрытыми ставнями. Позади — вправо и влево — шли службы, обставляя обширный
двор с выездом на проселочную дорогу. На горизонте синели леса.
Она отворила ворота, и Николай взял лошадь под уздцы. Долгуша въехала на крытый глухой
двор, где Теркина охватила прохлада вместе с запахом стойл и коровника, помещавшихся
в глубине.
Стояли тут две телеги и еще одна долгуша, лежало и много всякой другой рухляди.
Двор смотрел зажиточно. Изба — чистая, с крылечком. На ставнях нарисованы горшки с цветами, из окон видны занавески.
Как я
в первый раз был пьян. — Именьице наше было
в двух участках: пахотная земля с усадьбою лежала совсем около железнодорожного пути, а по ту сторону пути, за деревнею Барсуки, среди других лесов было и нашего леса около сорока десятин.
В глубине большой луговины, у опушки,
стоял наш хутор — изба лесника и скотный
двор. Скот пасся здесь, и каждый день утром и вечером мы ездили сюда за молоком.
На
дворе стояла деревянная колонка с дождемером,
в глубине двора, у навеса, вздымался высоченный шест с флюгером.
Со стороны Арбатской площади, кстати сказать, отличавшейся
в то время, весной и осенью, невылазной грязью, усадьба отделялась массивной деревянной решеткой, с решетчатыми же воротами, и через эту решетку виднелся обширный
двор,
в глубине которого
стоял громадный барский, одноэтажный дом, окрашенный
в темносерую краску, и по фасаду имевший четырнадцать окон, с темнозелеными ставнями.
Дом их
стоял в глубине палисадника, а ко
двору примыкал густолиственный сад, наполненый старыми развесистыми яблонями, заглохшими
в густой траве.
Сам дом
стоял в глубине двора-сада, отделенного от улицы железной решеткой
в каменных столбах, на вершине которых находились шары с воткнутыми
в них острием вверх копьями;
в середине были такие же железные ворота, на столбах которых были традиционные львы.
Дом
стоял в глубине обширного
двора, примыкавшего к нему с одной стороны и огороженного дубовым забором с такими же массивными дубовыми воротами.